По коридорам Реактора он бежал, ни с кем не здороваясь. Они – почти роботы, им плевать. Гребаные сканеры пространства. Еще один пролет, еще два поворота – вот кабинет, в котором Дрейк всегда принимал «посетителей».

Дверь Хантер толкнул с такой силой, будто то был салун, а он шерифом, готовым порвать шайку бандитов.

И сразу увидел их – напряженного, словно струна, Дрейка, понурую, непривычно бледную Белинду и заплаканную Тами.

– Тами! – выдохнул и сразу бросился к ней.

Она бросилась ему на шею и зарыдала. Горько, громко – он ошалел от страха за нее.

– Что? Где болит? Ты ранена?

– Нет… – качалась голова. А потом Тамарис произнесла то, от чего пол под ногами Рэя моментально промерз до центра земли. – Меган…

– Что – Меган?

– Меган больше нет.

Дрейк знал, что однажды они своими «шутками», приключениями и выходками загонят его в могилу. Когда-нибудь. Но еще не сейчас.

Сейчас время действовать.

– Ты! – взгляд на Белинду. – Расскажи мне – расскажи очень коротко – о том, что произошло. Время на исходе, не трать его попусту.

Вместо ответа Белинда достала из пыльного рюкзака нечто, завернутое в старую тряпку. Осторожно раскрутила узел, развернула, явила на свет еще один «факел». Пульсирующий очень ярким белым светом.

– Это лекарство для Дэлла. Меган отдала слишком много своих сил,… чтобы сотворить его. Вот.

Протянула Начальнику. И умолкла. Бледная, полуживая.

Дрейк подождал. Не дождался продолжения. Моргнул, как сова.

– А теперь чуть подробнее. Я хочу слышать все, начиная с того момента, как вы попали на Урмаэ. Все очень коротко, кроме того момента, где речь пойдет о создании «лекарства».

Хантер впервые слышал эту историю.

«Деревня, поезд, столица… Расселина Мурдаков, Охлы, восстановление их формулы, право пользоваться неким Тоннелем…»

Его голова плыла кругом от одних только незнакомых имен и названий поселений. Где, Творец-единый, они побывали? Куда сунулись? Без него.

«Урмаки, деревня, шаман… Он сказал, что сможет. Смотрел на Меган – верил, что все получится».

– Стоп! – приказал Дрейк, когда уловил нужный момент. – Сейчас я положу тебе руки на виски, и ты мысленно вернешься туда, где все случилось, поняла? Даже если страшно, даже если не хочется. Покажешь мне напрямую.

Хантер и до того видел, как работает прямой скан памяти, но все равно поражался фантастичности процесса.

Руки Начальника, затянутые в тонкие перчатки, прижались к вискам притихшей Лин.

– Смотри на меня, поняла? Не отводи взгляд.

А дальше понеслось: в ее глазах замелькали, словно кадры фильма, всполохи-изображения.

Тами зажмурилась – она автоматически нырнула туда, где сейчас пребывала Лин, задрожала. Рэй прижал ее к себе так плотно, что почти лишил возможности дышать. Накрыл затылок большой теплой ладонью – «я здесь». А она уткнулась в его грудь носом, как котенок в шерсть.

Скан длился почти минуту. Рэй знал: это болезненный процесс. Хорошо, если Лин после не лишится зрения. Дрейк – Комиссионер, профи, не должен допустить этого… Но боль никуда не деть все равно.

– Я понял.

Начальник отступил назад довольно резко; плавно опали следом руки.

Какое-то время тяжело и напряженно дышал, смотрел на присутствующих желчно.

– Вы точно загоните меня в гроб…

Выдал спокойно и утвердительно. Хантер вдруг напугался, что он считал это из книги Судеб – с него бы сталось. Или просто шутка?

– Вы все, – обвел взглядом присутствующих, – по домам. А мне пора кое-кого разбудить.

И ушел. Очень быстро, не позволив никому прийти в себя и забросать его вопросами.

Рэй все еще прижимал Тами плотно, боялся разжать руки.

И потерянным бледным призраком стояла Лин. Лин с покрасневшими белками глаз – и еще никогда он не видел у нее такого взгляда. Будто она смотрела через пелену дождя в будущее, которое пообещало, что отныне никогда уже не будет радостным.

– Лин…

Ни шороха, ни реакции.

Чуть громче:

– Лин?

Поворот головы. Тяжелый, как у грустного клоуна на заржавевшей пружине.

– Там тебя очень ждет Уоррен. Езжай… домой. Тебя довезти?

Женщина-боец, которую он всегда знал уверенной и непоколебимой, качнула головой и вышла из кабинета молча, как Дрейк.

* * *

– Баала ко мне! – командовал в пространство шагающий по коридору к Лаборатории Дрейк. – Быстро. Пинком! Пусть выбегает из дома хоть в трусах!

Дэлл.

По расчетам Начальника у него оставались где-то сутки, не более. И Меган все-таки добыла для него лекарство. Ценой себя.

Вспомнились слова Белинды:

«Шаман сказал, что ощущениям и решениям Меган можно доверять…»

Ощущениям и решениям Меган НИКОГДА нельзя доверять. Своевольная девчонка! Он уже один раз попробовал заключить с ней сделку. Ослица!

Дрейк мысленно ругался, но знал – она «его». Как и все они. Упертые, каждый со своим характером, иногда выводящие его из себя. Но его.

А своих он не «сдает».

Подошел к стеклянному ложу, осторожно развернул из тряпки факел, взглянул на него с интересом. Жаль, сейчас нет времени разобраться, как он сотворен, что внутри? При других обстоятельствах он потратил бы сутки или двое. Просто, чтобы понять. А теперь должен довериться.

– Давай, парень, пора тебе просыпаться.

И провел рукой над бледным лицом Одриарда.

– Смотри, смотри на свет! Не отводи глаза!

Он даже не дал ему толком прийти в себя – сразу ткнул антидотом в лицо. И приказывал так, будто распинал пойманного, наконец, хулигана – жестко, зло.

– Только на свет!

А дальше пошел процесс, который Дрейк никогда в жизни не рассчитывал увидеть воочию. Процесс шел на внутреннем уровне, но оставался очевидным для того, кто умел смотреть сквозь слои материи, – свет боролся с мраком.

И как же ожесточенно билась и сражалась за жизнь тьма. Неистовала, негодовала, бурлила гневом, пыталась поглотить новый, проникший в сознание Одриарда луч. Но этим лучом была сама Меган и ее любовь. И заставить ее делать что-либо против воли было нереально – Дрейк пытался. И потому теперь улыбался цинично, с долей восхищения.

– Давай… прояви себя по полной…

Свет множился, расползался, становился все ярче; Одриард стонал.

– Терпи!

Тьма билась до последнего. Верещала на частоте, не слышной человеку, но слышной Комиссионеру. Отвратный крик. Дух «умирающего» оказался слабее – «Меган» захватила его волной, нахлынула со всех сторон, укутала, поглотила. И растворила.